"Золотые рыбки"

[Riafta]

Недавно создали с Юкино сборник драбблов по ЕХО. Никогда не думала, что меня когда-то занесет в этот фэндом. Но. Жизнь.



_никак_до_потери_пульса_

Автор: Ritsy Onodera - Riafta
Беты (редакторы):_D-D_
Фэндом: EXO - K/M, Wu Yi Fan
Пэйринг: Чжан Исин|Ву Ифань
Рейтинг: PG-13
Жанры: Слэш (яой), Романтика, Ангст, Повседневность
Размер: Драббл, 2 страницы
Кол-во частей: 1
Статус: закончен

Читать драббл

Насколько сильно вы хотели бы влюбится? До потери пульса и горячего разрывающего сердце чувства или шелковых бабочек в животе с тонким лезвием на кончиках крыльев? Может до сумасшествия и больного помешательства? Или вам достаточно теплой дрожи влюбленности, тлеющей в груди? Как вам нравится?

Исин хотел бы никак.

Острые крылышки не резали бы, каждый раз все тоньше и глубже, а прошлые раны не открывались бы снова и не сочились дикой болью. Хотя, наверное, они и не затягиваются из-за яда, в который вымазаны нежные чешуйки. Исин очень хотел бы никак.

Шторы в комнате зашторены наглухо, тусклый свет рассыпается только крохотной и единственной лампой ночника, что расположен ближе к двери и лишь поэтому имеет привилегию еще гореть. Воздух спертый и тяжелый, пледом опускается на плечи, впитывается в кожу и колкой волной обжигает рецепторы. На маленькой тумбочке у противоположной стены тикает будильник — у Исина еще пять минут чтобы успеть захлебнутся. Надышатся. Догореть в пепел, лишь ощущая размеренное дыхание у себя на шее. Он медленно, чтобы еле слышно, поворачивается на бок и задерживает дыхание, взглядом прикасаясь к прикрытым глазам и розовым губам.

Жаль, что бабочки не убивают, а только ранят. Жаль, что Исин влюбился так трепетно и по-настоящему, как никогда прежде в этой и, кажется, даже предыдущих его жизнях.

Исину бы остановить время. Сломать временно-пространственный механизм и на вечность остаться в этих вырезанных пяти минутах, как в обрывке кинопленки, что заело на повторе. Почему во Вселенной не случается подобных сбоев? Исин хотел бы отпечататься в негативе прямоугольного кадра кинопленки, только бы остаться вот так, с ним рядом, еще чуть-чуть.

— Почему не будишь меня? — разрезает тишину низким и хриплым, а из исиновых легких исчезает весь воздух. — Я же просил.
— Еще две минуты, — срывается в оправдание и заставляет Ифаня сесть на кровати и поискать взглядом часы.
— Какая разница.

У Исина ребра трещат и ломаются от боли осознания, глаза щиплет, а легкие хочется выплюнуть — горькое, ненужное. Ифань застегивает пуговицу на джинсах и оглядывается в поисках рубашки.

Для Исина даже крохотные тридцать секунд — слишком большая разница, если они возле Ифаня.

Зачем люди так упорно ищут любовь? Зачем так сильно желают это безумное чувство? Почему оно настолько восхитительно и сладко в рассказах и книгах? И почему такое невыносимо режущее у Исина в груди? Почему оно именно такое должно быть у Исина в сердце?

О любви преподнесено и красиво пишут только те, кто никогда не любил по-настоящему и не задыхался собственными чувствами. Исин никогда им не поверит, никогда не поддержит их мнение, никогда не затаит дыхание, услышав тонкие слова, никогда больше. Он себе обещает, каждый раз цепляясь взглядом за широкие плечи, скрывающиеся в дверном проеме и оставляющие его одного с ненужным «Я тебя люблю», которое разбивается о стены комнаты. И каждый раз плюет на это обещание, когда дышит сбито, до онемения пальцев сжимает руками простынь и утопает в горячих ладонях и требовательных поцелуях.

Остановите время, разрешите еще немного подышать.

Ифань вздрагивает и оглядывается на Исина удивленно, кода холодные пальцы пробегаются у него по ребрам, щекоча. Исин улыбается с закрытыми глазами и сильнее нажимает на ребра, выбеленная челка взлохмачена, а черные ресницы мелко дрожат.

— Что это значит? — худые ладони скользят по животу, а короткие ногти играют мелкими царапинами по коже. - Что ты делаешь?

Исин молчит, улыбка на лице становится еще шире, а царапины на животе более ощутимыми. Ифань бросает рубашку на пол и ловит руками тонкие пальцы у себя на животе, Исин прижимается со спины еще сильнее и дует ему в затылок, обжигая смуглую кожу горячим дыханием, а затем тут же целует место мнимого ожога.

Пять минут истекли пару секунд назад.

Ифань разворачивается резко, поднимает ошарашенного Исина на руки и опускает на кровать, щекоча того в отместку:
- Думаешь, это приятно? Ты же знаешь - я не люблю такого.
- Знаю. Я люблю... - Исин ловит Ифаня руками за шею и утыкается лбом ему в плечо, прижимаясь сильно-сильно. - Тебя, - проговаривается беззвучно одними губами и сумасшедшим биением сердца у Ифаня по вискам.

Когда Исин открывает глаза, шторы в комнате развешены, шумный город отзывается какофонией в приоткрытое окно, а теплые солнечные лучи напоминают о летнем июле и идущей жизни за пределами этой комнаты. На часах полдень - самолет "Сеул-Пекин" улетел два часа назад.